Басня

Басня

Ну конечно же, "Стрекоза и Муравей". Известная басня И. А. Крылова, которую мы проходим в школе,- вот что вспомнилось тотчас.

Всегда что-то в ней меня настораживало. Ведь я не раз с удовольствием наблюдал за стрекозами, такими красивыми, сильными летунами, к тому же знал, что они охотятся на ненавистных нам всем комаров. "Ты все пела" по отношению к стрекозе не вызывало у меня недоумения: жизнь прекрасной летуньи действительно казалась похожей на песню. Но почему она осенью пришла к муравью? Это было непонятно. И тем более несправедливыми, даже какими-то злобными и завистливыми казались мне всегда упреки муравья, этого ворчливого скопидома: "Ты все пела? Это дело. Так пойди же попляши"...

Придя домой в тот памятный весенний день в Подушкине, я раскрыл "Жизнь насекомых" Фабра.

Да. Ясно. Я так и знал.

Ведь басня Крылова - это перевод басни французского баснописца Лафонтена "Цикада и Муравей". При переводе И. А. Крылов, вероятно, ошибся и слово "цигале" (цикада) перевел как "стрекоза". Однако, неправильно переведя название, он оставил выражения "попрыгунья-стрекоза" и "лето красное пропела", что к цикаде еще как-то подходит, а к стрекозе никак. Ведь стрекоза не прыгает и не поет.

Однако главное даже не в этом.

"На всю жизнь мы сохраняем в памяти грубые нелепицы, из которых соткана вся эта басня,- пишет Фабр о басне Лафонтена.- Цикада в нашем представлении всегда будет страдать от голода с наступлением зимы, в то время как зимой и совсем нет цикад; она всегда будет выпрашивать у Муравья несколько зерен - пищу, которая совсем недоступна для ее нежного хоботка; умоляя о милостыне, она будет просить хотя бы мух и червяков, которых никогда не едят цикады.

Кто же повинен в этих странных ошибках?

Лафонтен, который в большей части своих басен чарует нас острой наблюдательностью, здесь оплошал. Он прекрасно знает других своих героев - Лису, Волка, Кота, Козла, Ворону, Крысу и многих-многих еще; обо всех он рассказывает с очаровательной точностью и в подробностях. Жизнь их проходила у него на глазах. Но Цикады никогда не видел Лафонтен, он никогда не слыхал ее песен". Так пишет Фабр.

Справедлив ли упрек в энтомологической безграмотности? Как же не справедлив! Хотя и мог бы кто-нибудь обвинить Фабра в чрезмерной буквальности, в том, что он-де слишком много требует от баснописца, ведь в басне же под видом животных выводятся вовсе не животные, а потому, мол... Но ведь в том-то и дело, что те или иные животные фигурируют в баснях вовсе не случайно, и такое незнание образа жизни цикады лишний раз подчеркивает для нас тот печальный факт, что люди всегда мало знали о жизни насекомых.

Но важнее другое. Знаменитый энтомолог Ж.-А. Фабр потому так горячо рассуждает о басне, что он ведь тоже имеет в виду не только и даже не столько животных...

Продолжим чтение его замечательной книги:

"Наблюдение опровергает все нелепые выдумки баснописца. Что Цикада и Муравей встречаются - это верно. Только в этих встречах - как раз обратное тому, о чем говорится в басне. Никогда не приходит Цикада к Муравью, потому что ей никогда ни от кого не нужно помощи. Зато Муравей - грабитель и эксплуататор, который тащит в свои закрома все съедобное,- этот грабитель приходит к Цикаде. Он, Муравей, приходит к Цикаде, но он не просит, а попросту отбирает добытое ею добро.

Но расскажем, как совершается этот грабеж.

B июле, в удушливые послеобеденные часы, когда насекомые напрасно ищут отдыха и прохлады на увядших, поблекших цветах,- в эту пору торжествует цикада. Усевшись на ветке, ни на миг не прекращая песни, она сверлит своим тонким хоботком кору. Потом долго сосет из этой скважины вкусный сок, наслаждаясь чудесным сиропом и собственной песней.

Последим за ней. Быть может, нам придется присутствовать при неожиданных горестях. Много жаждущих бродит вокруг. В они замечают колодец цикады, спешат к нему. Сначала они довольствуются излишками - капельками сиропа, которые сочатся из ранки в коре. Я вижу, как толпятся тут осы, и мухи, и сфексы, и помпилы, и маленькие жуки-рогачики, но больше всего тут муравьев.

Чтобы пробраться к сладкому ручейку, незваные гости заползают под брюшко цикады. А та только привстает на ножках, чтобы пропустить гостей. Однако нахлебники скоро переходят в наступление - они не прочь отогнать цикаду от созданного ею источника.

Самые дерзкие среди этих гостей - муравьи. Я видел, как они покусывают лапки цикады; одни тянут ее за крыло, другие взбираются ей на спину. У меня на глазах один из этих нахалов ухватился за ее хоботок, силясь выдернуть его из колодца.

Рано или поздно у цикады лопнет терпение. Она улетит прочь, оставив этим карликам свой колодец. Этот колодец скоро иссякнет, так как перестал работать насос цикады. Разбойники спешат насладиться каплями сладкой влаги.

Итак, действительность меняет местами героев басни. Побирушка, готовый даже на открытый грабеж,- это Муравей. Труженик, которому не жаль поделиться с голодным,- это Цикада. После пяти-шести недель радостной жизни певунья падает наземь - ее время прошло. Солнце высушит ее трупик, нога прохожего раздавит его. Бродяга Муравей набредет на роскошную добычу, раскроит, рассечет, искрошит ее и пополнит кусочками свои запасы. Нередко увидишь умирающую Цикаду, крылья которой дрожат еще в пыли: она вся черна от муравьев, они рвут ее заживо на части, I теребят, каждый спешит поживиться находкой.

Вот каковы отношения между Цикадой и Муравьем".

Да, "отец энтомологии", наблюдая повадки маленьких шестиногих созданий, изучал не только эту частную форму жизни...

Не только энтомологическая безграмотность, а сама суть басни, ее потребительская, буржуазная философия его не устраивала!

Знаменитый ученый оказался настолько неравнодушным, что в противовес Лафонтену сочинил собственную - да-да, собственную! - басню. Вся эта басня довольно длинна, однако я не могу удержаться от того, чтобы привести хотя бы вторую ее половину:

 ...Мы помним басню: летний зной 
 Сменился лютою зимою. 
 Томима голодом, украдкой 
 Ты к Муравью пришла с сумой 
 За горсточкой пшеницы сладкой. 

 Зерно из житницы своей 
 Сушил на солнце богатей, 
 Потом ссыпал в мешки тугие 
 Добычу жарких летних дней. 
 Ты молвила слова такие: 

 "Не погуби меня, мой свет! 
 Я вся издрогла, мочи нет, 
 От голодухи помираю. 
 Ссуди мне хлебушка, сосед, 
 Хоть горсточку, до урожаю! 

 Отсыпь мне - хоть одну суму!" 
 "Добро мне нужно самому. 
 Ты летом пела все, лентяйка? 
 Ну что ж, подохни. Никому 
 Беды не будет, попрошайка!" 

 Так басня эта поучала: 
 "Вы все должны, как обирала, 
 Затягивать мошну потуже". 
 Чтоб язва тем кишки сглодала, 
 Кто смеет нас учить тому же! 

 А эти враки про зерно! 
 Писака затвердил одно: 
 Тебе зимой кормиться надо. 
 Зерно! К чему тебе оно? 
 Ты сок медовый пьешь, Цикада! 

 А что тебе зима? Зимой 
 Твои малютки под землей. 
 А ты сама навек уснула. 
 И даже трупик твой сухой 
 Холодным ветром с ветки сдуло, 

 Из шкурки высохшей твоей 
 Клочков нарежет Муравей, 
 Грудь выест, разорвет на части, 
 К себе в подвал - для зимних дней - 
 Утащит лакомые сласти. 

 Все это - правда; басня - вздор, 
 Проклятых жмотов разговор. 
 Канальи! Ваши басни лживы, 
 И Муравей - такой же вор, 
 Как вы, стяжатели наживы! 

 (Перевод с провансальского М. А. Гершензона)

Что же касается пения, то цикады - самые громкие певцы среди насекомых. Некоторые из тропических цикад стрекочут настолько громко, что, по выражению путешественников, их песня напоминает визг автоматической пилы или даже пронзительный свисток паровоза. Издают звуки только самцы, у которых на нижней стороне брюшка есть пара выпуклых пластинок - мембран. Эти пластинки называют цимбалами. Звуки создаются благодаря быстрому вибрирующему втягиванию и выпячиванию цимбал. Часть брюшной полости самца пустая, она представляет собой резонатор. Моделью звукового аппарата цикады может служить, например, пустая консервная банка с выпуклым дном. Если нажимать пальцем на дно и отпускать его, то получится звук, принципиально схожий с "песней" цикады, только цикада делает это с очень большой частотой.

Но для чего же все-таки поет цикада? "К чему столько шума? - задавался вопросом Жан-Анри Фабр.- Может быть, самец поет для привлечения самки?"

Многочисленные опыты Фабра не подтвердили этого. Больше того, они навели его на мысль, что цикада... очень туга на ухо. "К ней вполне приложима поговорка: "Кричит, как глухой",- с улыбкой замечает исследователь.

Но тогда в чем же дело? А вот в чем.

Цикада - насекомое с долгим периодом развития. Обыкновенная цикада четыре года живет в почве в стадии личинки. Эта личинка, нимфа, очень неприглядна и всю свою долгую личиночную жить вынуждена без устали трудиться, причем не в самых прекрасных условиях - под землей. Питается она всякой гнилью и корнями некоторых деревьев. Только став взрослым, крылатым насекомым, она способна к размножению.

"Четыре года жизни в почве, во мраке и тесноте, и всего один месяц жизни на солнце - такова судьба цикады,- подытоживает свои наблюдения Фабр.- Не станем же сердиться на нее за громкое и надоедливое пение. Ведь четыре года она носила жалкий кожаный кафтан, четыре года рыла землю крючками своих ножек. И вот недавний грязный землекоп одет в изящное платье, украшен крыльями, купается в лучах солнца! Эта радость так кратковременна и достигнута таким трудом! Никогда цимбалы цикады не будут достаточно громки, чтобы прославить это счастье!"

Так вот же он, вывод. Песня цикады - песня радости жизни!

Добавим, что в Америке есть цикады (так называемая периодическая цикада), которые семнадцать лет вынуждены прозябать под землей ради того, чтобы всего одно лето потом полетать на свободе. Семнадцать лет в подземелье ради нескольких месяцев солнца, песен, любви! Можно ли осуждать "легкомысленную" цикаду за ее песни, за то, что не делает она зимних запасов?!